Возглавляемая нашим гостем с момента основания в 1991 году общественная организация занимается экологическим просвещением и содействует расширению производства и потребления экологически безопасной продукции.

Мечта Гордышевского и его коллег – увидеть своими глазами изменение отношения людей к природе, биосфере, утверждение экологического мышления.

– Семен Михайлович, мы все чаще слышим в последнее время: «плохая экология», все реже: «хорошая экология». Разве так можно оценивать состояние окружающей среды – словно погоду, на собственный вкус?

– Скорее это оговорка по Фрейду: в нашем подсознании качество окружающей среды отождествляется с качеством науки, которая не может дать нам ни вызывающую доверие информацию, ни надежный диагноз ситуации, ни, самое главное, рецепт изменений к лучшему.

– Хотите сказать, что экологическая наука подходит к своему предмету не вполне научно?

– Слишком часто именно так и бывает. Яркий пример: начиная с 2009 года в газете раз в неделю под рубрикой «Чем мы дышим» можно прочитать сводку комитета природопользования и охраны окружающей среды (КПООС) о качестве атмосферного воздуха в городе с уже ставшим стандартным заключением – «уровень загрязнения воздуха низкий». Желая удостовериться в столь благополучном положении дел, мы идем в библиотеку, открываем общедоступный обзор этого комитета «Охрана окружающей среды, природопользование и обеспечение экологической безопасности в Санкт-Петербурге» за любой из последних лет и с удивлением обнаруживаем, что уровень загрязнения воздуха у нас в городе, оказывается... высокий. Не желая верить своим глазам, начинаем читать текст обзора и узнаем: уровень загрязнения воздуха определяется значением ИЗА (индекса загрязнения атмосферного воздуха), который представляет собой сумму вкладов в загрязнение воздуха города пяти основных загрязнителей – бензпирена, диоксида азота, формальдегида, аммиака и взвешенных веществ. Тогда мы снова берем в руки газету и сверяем текущую сводку с текстом обзора – не может быть, в газете список другой: оксид углерода, оксид азота, диоксид азота, диоксид серы и взвешенные вещества.

Вот вам красноречивый пример откровенного лукавства чиновников. И какое после этого будет доверие к столь «научной» информации?

– Однако ведь за состоянием атмосферного воздуха в городе следят целые две серьезные системы наблюдений – Государственная служба наблюдений (ГСН), принадлежащая Гидрометслужбе, и Автоматизированная система мониторинга атмосферного воздуха (АСМ), эксплуатируемая КПООС. Если одна дает спорные данные – другая может расставить точки над i.

– Но при этом данные их наблюдений серьезно разнятся. Например, станции ГСН показали среднегодовую концентрацию бензпирена в воздухе города в 2011 году на уровне 1,5 ПДК (то есть полторы санитарные нормы). За тот же период станции АСМ дали показания в размере 0,2 ПДК.

– И за счет чего же возникла столь огромная разница – в семь с половиной раз?

– Достаточно легко предположить, что расхождение возникло из-за различного местонахождения станций. Понятно, что отбор проб вблизи загруженной транспортной артерии и в зеленом сквере внутри квартала дадут при анализе очень разные результаты. Значит, не был соблюден принцип равенства условий. Хорошо известно также, что заметно влияет на результат количество станций наблюдения – чем их больше, тем ближе к действительному значению и результат измерений, и наоборот. Так вот, в ГСН действуют всего 10 станций, а в АСМ из имеющейся 21 станции измеряют бензпирен только 12 исправных станций, диоксид серы – 10 станций, взвешенные вещества РМ 2,5 (самые опасные мелкодисперсные) – 5 станций, аммиак – 1 станция.

Вообще же такому городу, как наш, требуется для нормальных замеров как минимум 70 – 80 станций. Для сравнения: в Лондоне работают более 150 станций наблюдения за качеством городского воздуха. И о какой достоверности данных в нашем случае можно говорить?

В экосистемах действует общий генеральный принцип «Все связано со всем». Благодаря чему довольно несложно проверить правильность определения одних параметров через измерение других. Так, например, поскольку атмосфера располагает естественными механизмами очищения от загрязнения – это осадки: дождь, снег, роса, иней, туман, – то теоретически можно проверить уровень загрязнения атмосферы по накоплению в почвогрунтах города загрязняющих веществ.

Увы, сегодня это чистая теория. Такие данные мы могли найти в обзорах КПООС до 2005 года, и уже тогда отмечалась опасная и очень опасная степень загрязнения большей части территории города тяжелыми металлами и бензпиреном. А с тех пор раздел «Загрязнение почвогрунтов Санкт-Петербурга» в обзорах отсутствует.

– Думаете, данные скрывают от общественности намеренно?

– Допускаю. Чиновники вообще любят обвинять экологических активистов в «запугивании» горожан. Но они не поняли того непреложного факта, что законы природы неумолимы. И у нас есть только один способ избежать биологической деградации: признать приоритет законов природы над нашими нынешними конъюнктурными ценностями и как можно быстрее привести наши действия в соответствие с законами биосферы.

Живший и творивший в нашем городе до совсем недавнего времени (ушел из жизни в 2005 году) академик Кирилл Яковлевич Кондратьев писал: «Возникшая и осознанная в конце ХХ века «гроза над биосферой» поставила перед цивилизованным миром проблему выживаемости вида homo sapiens, а следовательно, проблему ответственного отношения к природе. При этом во взаимодействие вступили одновременно экологические и нравственные проблемы».

Но сплошь и рядом мы видим, как в обществе действует опасное правило, заключающееся в том, чтобы стараться либо не знать, либо не говорить правду о реальном положении дел в состоянии окружающей среды там, где мы с ней соприкасаемся непосредственно и постоянно.

– Неужели кто-то не понимает, что здоровье человека, который сам является частью биосферы, напрямую зависит от качества окружающей среды!

– Мы нередко слышим, например, от представителей Роспотребнадзора или КПООС, что здоровье человека зависит от качества окружающей среды всего лишь на 20%. Частично это правда, но не вся. Вторая часть правды состоит в том, что болезни, относящиеся к классам экологически обусловленных, такие, например, как новообразования, врожденные аномалии, болезни крови, астма, на 80% зависят именно от воздействия окружающей среды.

Кстати сказать, влиянию состояния среды обитания на здоровье населения в обзорах была посвящена отдельная глава. Но опять же только до 2005 года, а потом вместо нее появился небольшой раздел «Оценка риска для здоровья населения Санкт-Петербурга при ингаляционном воздействии взвешенных веществ и бензпирена». Впрочем, и в этом разделе объяснялось: «Даже минимальные концентрации загрязняющих веществ в атмосферном воздухе могут приводить к значительному их поступлению в организм. Действительно, каждые сутки мы вдыхаем около 15 кг воздуха и примерно одну столовую ложку пыли, содержащей токсины, канцерогены, аллергены, значительная часть которых не выводится из организма, а постепенно накапливается, подтачивая иммунитет и разрушая наше здоровье».

Однако в прошлом году и этот раздел исчез из обзора. И уже в последнем обзоре за 2011 год сказано следующее: «Оценка популяционного риска показала, что даже по самым жестким оценкам число ожидаемых дополнительных случаев заболеваний раком, связанных с загрязнением атмосферного воздуха... составляет пренебрежительно малую величину и не требует дополнительных управленческих решений»!

– А может быть, и вправду «пренебрежительно малую»?

– За последние 20 лет накоплено огромное количество статистического материала и результатов натурных наблюдений, позволяющих сделать совсем другой вывод. Например, в нашем городе среднегодовая концентрация бензпирена в атмосферном воздухе выросла со среднего уровня 1,3 ПДК в 1991 – 2000 годах до среднего уровня 2,4 ПДК, то есть более чем в 1,8 раза! А формальдегида – с 1,4 ПДК до 2,2 ПДК, соответственно, то есть в 1,6 раза. За этот же период мы видим, по статистическим данным Росстата, Минздравсоцразвития РФ, отчетливо выраженную тенденцию опережающего роста заболеваемости в нашем городе в классах экологически обусловленных заболеваний: это новообразования, врожденные аномалии и др. У нас высокие показатели инвалидности; число инвалидов по состоянию на начало 2010 года в Петербурге составило 151 на 1000 человек населения. Для сравнения: в Москве и в целом по России – 92. И темп роста численности инвалидов у нас самый высокий в стране.

– Еще одной болевой точкой, в которой как в зеркале проявилось наше доэкологическое мышление, является проблема обращения с отходами...

– «Человечество должно научиться жить в пределах ограничений, определяемых необходимостью сохранения в благополучном состоянии окружающей среды, служащей как источником ресурсов, так и стоком для выбросов. Последнее означает, что уровень выбросов не должен нарушать ассимиляционной способности природы» – так понятно и доходчиво академик Кондратьев сформулировал важнейший принцип обращения с отходами, понимая под этим и сбросы и выбросы.

Как же поступаем мы? Несколько лет в городе идет борьба между сторонниками так называемой термической переработки отходов, скрывающей за собой технологии сжигания, – причем этими сторонниками являются представители комитетов, вначале жилищного, а теперь комитета по благоустройству, – и сторонниками переработки отходов во вторичные сырьевые ресурсы: их представляют экологи-практики, ученые, общественники.

Эта борьба на определенном этапе привела к объявлению комитетом по благоустройству конкурса на разработку долгосрочной целевой программы по обращению с отходами до 2020 года. И конкурс этот выиграла профессиональная организация – НПО «Центр благоустройства и обращения с отходами». Проект программы был разработан и представлен в комитет в полном соответствии с условиями конкурса; в нем были также учтены все дополнительные замечания комитета. Но что же? Результат рассмотрения проекта комитетом не был даже объявлен. Вместо этого комитет по благоустройству в глубокой тайне разработал собственный проект программы, предусматривающий строительство четырех мусороперерабатывающих заводов с технологией «плазменной переработки», внес этот проект в правительство города, которое его утвердило.

Экологические организации Петербурга подробно проинформировали власти, почему делать это не следует. Но их мнение проигнорировали.

– И что же конкретно делать, чтобы рассерженная природа однажды не «отсекла» нас?

– Необходимо выстраивание иерархии приоритетов. На первом месте, безусловно, стоит задача снижения загрязнения атмосферного воздуха. Воздух для нас – важнейшая жизненная среда, мы не можем без него прожить и пяти минут. Благодаря его подвижности и вездесущности загрязнение проникает как вширь, так и вглубь – внутрь почв, продуктов питания, предметов потребления.

Мы должны выявлять и как можно быстрее ликвидировать источники загрязнения атмосферы.

Кроме того, надо предотвращать и ни в коем случае не допускать появления новых источников загрязнения, к которым, например, относятся любые технологии сжигания отходов. Любая, даже кажущаяся самой острой необходимость сжигания чего бы то ни было должна пройти многоступенчатый фильтр экспертиз, способный гарантированно доказать отсутствие экологической опасности. Все наши решения и все наши законы мы должны абсолютно объективно проверять на соответствие этому и другим законам природы, или, по-другому, биосферы.

Подготовил
Александр ЖАБСКИЙ.

Опубликовано в газете «Санкт-Петербургские ведомости» 6.07.2012.